Shooting attack near Yitzhar

Через год после исчезновения Мойше Клейнермана его семья присутствовала на собрании фракции “Оцма Иехудит” в Кнессете. Дана Бецалель, которая сопровождала семью в этот сложный период, рассказала 7 каналу следующее: “В настоящее время по делу действует приказ о неразглашении информации, чтобы защитить частную жизнь семьи Клейнерман. В последнее время не произошло никаких подвижек. Ходили какие-то слухи, которые не привели ни к чему, связанному с Мойшей”. Также она поведала: “Был некий человек, который публиковал что-то в соцсетях, но все это оказалось пустышкой. За последние месяцы несколько человек были арестованы, но затем все они оказались освобождены, и полиция не узнала от них ничего существенного”. Бецалель добавляет, что реакция полиции изначально не была оптимальной: “Проблема была в том, что потребовалось некоторое время, чтобы понять, что Мойше действительно пропал, а потом, когда семья обратилась в полицию, всё делалось очень медленно, и каждый этап занимал слишком много времени. Например, при проведении следственных действий в месте, где, как полагали, был замечен Мойше. Эти и другие задержки привели к упущенным возможностям” Дана Бецалель отметила, что именно по этой причине семья решила обратиться в Кнессет и предоставить данные о пропавших без вести. Гити Клейнерман, мать Мойше, стала представителем общественности в отношении семей более 600 израильтян, пропавших без вести с момента создания государства. На вопрос о том, как семья Клейнерман справляется с этой ситуацией, Бецалель описывает членов семьи, как стойких и полных веры в Б-га. Мать Мойше начала проводить занятия по Торе по вопросам веры: “Я присутствовала, когда она давала урок, а затем я заметила, как несколько девушек подходили к ней, чтобы рассказать, сколь глубоко они были тронуты ее словами. Даже от авторитетных раввинов они не слышали ничего подобного тому, что услышали от Гити Клейнерман». Семья Мойше теперь надеется, что правительство примет закон о создании профессионального государственного органа, который будет заниматься поиском пропавших без вести. Сегодня такого официального органа не существует. Кропотливая работа по поиску улик и поиску пропавших без вести обычно выполняется волонтерскими организациями. Их самоотверженность и усилия заслуживают похвалы, но поиски не всегда проводятся организованно. Полиция также занимается делами о пропавших без вести, но из-за того, что она хронически недоукомплектована, и полицейские перегружены работой, особенно сейчас, когда продолжаются протесты левых “у полиции просто нет для этого ни необходимой рабочей силы, ни времени”, — объясняет Дана Бецалель. В течение последнего года многие высказывали мысль, что если бы семья Клейнерман не была харедим, дело было бы рассмотрено более оперативно и эффективно. Существует определенное мнение, что в случае семьи харедим пропавший человек мог решить бежать из религиозной общины; кроме того, харедим гораздо реже имеют какие-либо связи с властями или СМИ, а в таких случаях доступ к СМИ часто имеет решающее значение для получения необходимой огласки. “Вполне возможно, что если бы это не была семья харедим, нам не пришлось бы ждать 80 или даже 100 дней после исчезновения Мойше, чтобы история дошла до СМИ”, — признает Бецалель. В заключение Дана Бецалель подчеркнула, что семья Клейнерман хотя и колеблется между надеждой и отчаянием, сильна своей верой, поощряя друг друга продолжать надеяться и молиться о благополучном возвращении Мойше.